Just Because I Can
Название: Want [3/8]
Автор: OtherCrazyThing
Бета: Pasechnik, которая помогла сделать этот фик ещё лучше. So thanks! <3
Пейринг: Брендон Ури\Райан Росс.
Рейтинг: R
POV: 1st, Ryan’s.
Жанр: AU, slightly angsty, возможен косвенный намёк на song fic.
Размер: миди, ~ 15,000 слов.
Саммари: они познакомились в Клубе Самоубийц. *загробная музыка* И хватит.
Дискламер: fictional.
Предупреждения: ООС Брендона, медицинские термины, blindfolding, rimming, drug use, suicide intentions.
От автора: в качестве пролога и эпилога я настоятельно советую послушать и почитать lyrics к композиции под названием Want в исполнении Recoil здесь. Ибо она послужила вдохновением к написанию этого фика. Более обширный комментарий автора, в конце 8 части.
One ~ Two
Three+++
- Подразумевалось, что в течение месяца вы узнаете друг о друге достаточно, - сказал Джерард.
Спенсер направил меня к нему, когда я выявил желание узнать имеющуюся у клуба информацию о Брендоне.
- У нас с ним сложные отношения, - не замедлил с ответом я, мысленно прокручивая в голове наши жаркие поцелуи в углу танцпола, - он мало говорит о себе.
- Хорошо, - вздохнул Джерард, - я дам тебе почитать его папку.
Он встал и, позвякивая ключами, направился к железному шкафу около двери.
- Если честно, то Брендон состоит в нашем клубе уже давно – со времён его первой попытки суицида. Он наблюдался у психиатра и даже успешно прошёл первый курс лечения, но потом опять сорвался.
Джерард вернулся к столу и положил передо мной потрёпанную тёмно-серую папку, из которой торчали бумаги.
- Ты можешь прочитать это в зале, но потом обязательно верни мне, - сказал он.
- Спасибо, Джерард. Скоро вернусь…
Я покинул кабинет и пошёл в зал, в котором было тихо и прохладно. Бледный свет лился из узких окон.
Я открыл папку.
Брендон Ури, 22 года. Гей. Три попытки суицида. Феназепам. Имипрамин.
Кокаин. Передозировка. Курс лечения. Заключения психолога, психиатра, психотерапевта.
Депрессия. Невроз. Третья попытка суицида. Симптомы МДП.
К горлу подкатил комок. Каждая страница была как ударом по лицу, ядовитым дождём из слов и правды. Меня мутило, а когда я поднялся с кресла, я понял, что едва чувствую пол под ногами и неровным шагом отправился назад, в кабинет Джерарда.
Мне нужно найти Брендона. Нужно что-то сделать, уберечь его, вылечить, промыть сознание – сделать что угодно, чтобы он перестал уничтожать себя.
Мне стало стыдно за всю предыдущую неделю. Я развлекался, наслаждался весельем и безумием, совершенно не догадываясь, что своим поведением, я мог подталкивать Брендона к краю пропасти.
- С ним тяжело, да, - сказал Джерард, когда я снова переступил порог его кабинета, - но всё не так страшно, как кажется. Главное, найти с ним общий язык и он будет паинькой.
Джерард не замечал моего состояния, словно это было естественно узнавать, что близкие люди пытаются наложить на себя руки.
Я чувствовал тошноту и противные, холодные щупальца ужаса, которые обвивали меня с ног до головы. Мне нужно было выйти отсюда на свежий воздух. Мне было жарко, на лбу выступила холодная испарина.
Извинившись перед Джерардом, я буквально выбежал из здания клуба, едва заметив грустное лицо Спенсера, которое промелькнуло где-то рядом перед тем, как я оказался на улице.
+++
Я не знал, что за две недели я успел так сильно привязаться к Брендону.
И было бы за что: этот псих чуть не убил меня дважды.
Но. Это чувство, которое поселилось во мне к нему, было сильнее обычного моего наплевательского отношения к людям. Он был другим, он был особенным. Я хотел его, хотел знать, почему он такой, хотел знать, как он стал таким, хотел знать, о чём он мечтает, что ему снится, о чём он думает, что им движет.
Поэтому после того, как вышел из клуба, я пошёл прямо к нему домой. Адрес я выписал из папки, которую мне давал Джерард. Я не знал, что я буду делать, когда увижу Брендона, но твёрдо решил вытянуть его из трясины кошмаров.
+++
Я позвонил трижды, но никто не ответил. Тогда я начал стучать.
- Брендон! Открой! Это я, Райан!
Наконец, за дверью послышался шорох, и она распахнулась.
- Райан, - сонно улыбнулся Брендон, - я ждал тебя…
Он затащил меня в квартиру за рукав и не успел я сообразить, что происходит, как он прижал меня к стене и начал целовать, обняв за талию. Я чувствовал его улыбку, и все тяжёлые мысли, которые блуждали в моей голове с тех пор, как я покинул White S-Club, моментально улетучились, и теперь я жадно отвечал на каждое движение его губ, едва слышно постанывая от соприкосновения наших языков.
- Раздевайся, - сказал он, отходя от меня.
Я сморгнул.
- Что? Зачем?
Он рассмеялся.
- Ничего незаконного, Райан, - он снова приблизился ко мне вплотную, впечатывая меня в твёрдую стену, - только ты, я и секс.
Он укусил меня за мочку, и у меня закружилась голова, но я успел поймать свою последнюю разумную мысль: причина, по которой я сюда пришёл, но уже успел забыть.
- Брендон, подожди, - начал я спокойно, чувствуя, что мой голос дрожит, но совсем не от волнения за его ментальную адекватность, - мне нужно…
- Шшш, - он прижал палец к моим губам, - потом. Потом я сделаю всё, что ты захочешь.
Он сдёрнул с моих плеч куртку, и впился зубами в изгиб шеи. Я задохнулся собственным вдохом, поражённый силой желания, которое вспыхнуло во мне.
- Брендон, - успел сказать я, перед тем, как всё окончательно смешалось и загорелось вокруг нас. Не было больше этого мира с его не проходящей болью, а были только эти губы и эти руки, блуждающие по моему телу в поисках забвения.
+++
Мне нравилась его кожа. Она казалась мне по-особому мягкой, по-особому тёплой, и к рассвету ни сантиметр его тела не остался не поцелованным мною. Я знал, что если поцеловать его чуть ниже уха, это заставит его коротко и тихо застонать, а от поцелуя над ложбинкой у пупка, он вздрагивал, но сразу же расслаблялся под моими прикосновениями. Я улыбался и снова прижимался губами к его коже.
Брендон лежал умиротворённый, красивый в сгущающейся позолоте утра, медленно наполняющей комнату, и я наслаждался каждой секундой окутывающего нас спокойствия, затаившегося глубоко внутри.
Это было странно, не похоже на меня, чтобы я испытывал нечто подобное – болезненную нежность - к человеку, которого почти не знал. Но я хотел сохранить это, чувствовать как можно дольше, не отпускать.
- Райан, - прошептал Брендон, - обними меня.
Я лёг удобней рядом с ним, и он переплёл наши руки и ноги, прижимая меня ближе к себе.
- Я устал, Райан, - сказал он чуть слышно, - устал…
Он вздохнул, и я провёл рукой по его волосам, успокаивая его, отгоняя вернувшиеся кошмары.
- Всё будет хорошо, Брендон, всё будет хорошо…
Верил ли я в то, что говорил? Не знаю, но мне до боли в сердце хотелось помочь ему, удержать от падения в темноту, хотя я не знал ни одного практического способа.
+++
Я безвылазно провёл неделю в постели с Брендоном. Выражаясь образно, потому что мы не только ежедневно занимались любовью, но успевали поесть, перебрать его старые вещи и фотографии, принимать вместе душ и разговаривать. Много разговаривать.
Никогда в жизни я так много не слушал и не говорил сам, глубже познавая себя самого и человека, который в определённый момент показался мне самым дорогим, что когда-либо у меня было.
Брендон вёл себя, как самый нормальный человек: он смеялся, когда рассказывал что-то забавное из своей жизни и улыбался, если я смеялся в ответ.
Он смущался, и это было удивительно и невероятно мило, что мне хотелось подойти и обнять его в порыве обожания.
Он грустнел, его голос становился совсем тихим и надломленным, когда истории его жизни приобретали тёмный, трагический оттенок, и тогда я не думал дважды, а обнимал его, пытаясь хоть немного облегчить тяжесть его воспоминаний. Он хватался за меня, и мне было больно оттого, что больно ему.
- Не верь мне, Райан, - сказал он однажды, - я опасный человек. Я утяну тебя за собой, и ты станешь такой же, как я…
Вместо ответа я целовал его изуродованные запястья и твердил, что всё будет наоборот, что я вытащу его, что я смогу помочь ему и что главное – верить и хотеть избавиться от своих страхов самому.
Он печально смотрел на меня, но молчал, и мне хотелось верить, что это только потому, что он правда начинал сомневаться в силе моего желания помочь ему. Ибо сомнение в нашем случае было хорошим знаком. Это означало, что его убеждения дают слабину.
+++
В пятницу вечером мне пришло сообщение от Уильяма:
«Ты куда запропастился?»
Я посмотрел на Брендона, который мирно спал, обняв мою ногу, как долгожданную игрушку. Его дыхание равномерно согревало мне лодыжку.
«Я с другом, не волнуйся, всё хорошо».
Уильям ответил через несколько минут:
«Надеюсь, презервативов тебе хватает, Казанова».
«Пошёл ты».
«Я тоже люблю тебя, Росс. <3».
Я улыбнулся мониторчику телефона и отложил его в сторону. Осторожно, чтобы не разбудить Брендона, я накрыл нас одеялом, и попытался уснуть.
+++
Итак, что я узнал о Брендоне за всё то время, которое я пробыл с ним.
Его семья была бедная, почти нищая. В 17 лет он попытался создать свою группу, и его выгнали из дома. Компания, с которой он связался, оказалась наркоторговцами и сутенёрами, а после того, как попытался уйти из неё, его избили и бросили умирать в тёмном переулке, где его подобрал некий Джон, который и выходил его.
Но Джон оказался большим любителем выпить, и долгое время уже после поправки Брендона, они проводили в обнимку с бутылкой.
Потом, видимо наступило просветление, которое незамедлительно захватила депрессия о несостоявшейся юности, и Брендон попытался покончить с собой.
Джон снова помог ему, и несколько месяцев ни он, ни Брендон не притрагивались к спиртному. Именно тогда Джон направил Брендона в White S-Club, в котором он время от времени появлялся и где собирали данные о нём. Джон добровольно вызвался стать его «партнёром», и Джерард согласился.
Оба нашли работу, и даже пытались писать музыку. Джон играл на басу и пианино, Брендон пел и играл на гитаре и ударных.
Брендон говорил, что это был один из самых радостных периодов его жизни, потому что ему снова стало казаться, что скоро мир падёт к его ногам, сверженный силой его таланта.
Но потом Джон вдруг пропал. Просто ушёл на работу утром и не вернулся домой вечером. Брендон обзвонил всех возможных друзей и знакомых, обошёл все пабы, бары и кафе, но не нашёл его.
Таким образом он познакомился с Шейном – наркодилером, который подсадил Брендона на крэк, и ровно полгода Брендон прибывал в непрекращающемся наркотическом угаре, итогом чего стал случайный или намеренный передоз.
Брендон не помнил точно, как это произошло. Он помнил только, что было больно, а потом стало тихо и спокойно, как в утробе матери.
Очнулся он уже в больнице. Врачи ставили ему страшные диагнозы, и он равнодушно соглашался на лечение. Но в результате он довольно успешно прошёл первый курс, и сам был удивлён, насколько хорошо он себя чувствовал по окончанию.
И тут он встретил Пита, который был музыкальным продюсером, обладателем нескольких звукозаписывающих студий и развлекательных клубов. Он пообещал Брендону золотые горы. Вместе они и правда записали несколько песен, после чего Пит поставил условие: Брендон переспит с ним, и тогда они подпишут договор о выпуске альбома.
Брендон отказался.
Он не смог рассказать мне, что было дальше, но я всё понял, догадался.
Мне было страшно. Комок из ужаса и страхов снова угнездился в моём горле, когда я обнимал Брендона и гладил его по спине, не веря, что произошло с ним, но, тем не менее, являлось правдой.
Чем он заслужил такое? Он всего лишь хотел писать музыку и радовать людей, а вместо этого его сломили и вышвырнули на растерзание кровожадному миру.
Мне хотелось взять часть его боли на себя. Мне хотелось ампутировать её из его сознания и заставить быть счастливым. Мне хотелось, чтобы горе никогда не коснулось его красивого лица.
- Не плачь, Райан, - его ладонь вытерла влажную дорожку на моей щеке, появление которой я не заметил, - всё будет хорошо, забыл?
Он улыбнулся мне, и я сделал над собой усилие, чтобы улыбнуться ему в ответ.
Тогда мы долго лежали в тишине, пока не уснули, прижавшись друг к другу лбами.
Утром я сообщил, что на следующей неделе мы покупаем пианино (потому что Брендон умел играть и на нём тоже). А когда он узнал, что я немного играю на гитаре, он вновь напомнил мне сумасшедшего: он так сильно обнял меня, что чуть не удушил и при этом верещал, что я лучший, и музыка спасёт мир, а мы будем новыми Иисусами.
Брендон перебивался случайными заработками и поэтому основную часть доходов взял на себя я. К тому же, мы решили, что я перееду к нему жить.
- Будешь укладывать меня спать по расписанию? – кокетливо спросил он, глядя на меня из-под опущенных ресниц.
- Только рядом с собой, - отвечал я, целуя его всегда влажные губы.
Он с удовольствием отвечал и улыбался, а у меня проносилась предательская мысль: сколько длится счастье?
Four
Автор: OtherCrazyThing
Бета: Pasechnik, которая помогла сделать этот фик ещё лучше. So thanks! <3
Пейринг: Брендон Ури\Райан Росс.
Рейтинг: R
POV: 1st, Ryan’s.
Жанр: AU, slightly angsty, возможен косвенный намёк на song fic.
Размер: миди, ~ 15,000 слов.
Саммари: они познакомились в Клубе Самоубийц. *загробная музыка* И хватит.
Дискламер: fictional.
Предупреждения: ООС Брендона, медицинские термины, blindfolding, rimming, drug use, suicide intentions.
От автора: в качестве пролога и эпилога я настоятельно советую послушать и почитать lyrics к композиции под названием Want в исполнении Recoil здесь. Ибо она послужила вдохновением к написанию этого фика. Более обширный комментарий автора, в конце 8 части.
One ~ Two
Three+++
- Подразумевалось, что в течение месяца вы узнаете друг о друге достаточно, - сказал Джерард.
Спенсер направил меня к нему, когда я выявил желание узнать имеющуюся у клуба информацию о Брендоне.
- У нас с ним сложные отношения, - не замедлил с ответом я, мысленно прокручивая в голове наши жаркие поцелуи в углу танцпола, - он мало говорит о себе.
- Хорошо, - вздохнул Джерард, - я дам тебе почитать его папку.
Он встал и, позвякивая ключами, направился к железному шкафу около двери.
- Если честно, то Брендон состоит в нашем клубе уже давно – со времён его первой попытки суицида. Он наблюдался у психиатра и даже успешно прошёл первый курс лечения, но потом опять сорвался.
Джерард вернулся к столу и положил передо мной потрёпанную тёмно-серую папку, из которой торчали бумаги.
- Ты можешь прочитать это в зале, но потом обязательно верни мне, - сказал он.
- Спасибо, Джерард. Скоро вернусь…
Я покинул кабинет и пошёл в зал, в котором было тихо и прохладно. Бледный свет лился из узких окон.
Я открыл папку.
Брендон Ури, 22 года. Гей. Три попытки суицида. Феназепам. Имипрамин.
Кокаин. Передозировка. Курс лечения. Заключения психолога, психиатра, психотерапевта.
Депрессия. Невроз. Третья попытка суицида. Симптомы МДП.
К горлу подкатил комок. Каждая страница была как ударом по лицу, ядовитым дождём из слов и правды. Меня мутило, а когда я поднялся с кресла, я понял, что едва чувствую пол под ногами и неровным шагом отправился назад, в кабинет Джерарда.
Мне нужно найти Брендона. Нужно что-то сделать, уберечь его, вылечить, промыть сознание – сделать что угодно, чтобы он перестал уничтожать себя.
Мне стало стыдно за всю предыдущую неделю. Я развлекался, наслаждался весельем и безумием, совершенно не догадываясь, что своим поведением, я мог подталкивать Брендона к краю пропасти.
- С ним тяжело, да, - сказал Джерард, когда я снова переступил порог его кабинета, - но всё не так страшно, как кажется. Главное, найти с ним общий язык и он будет паинькой.
Джерард не замечал моего состояния, словно это было естественно узнавать, что близкие люди пытаются наложить на себя руки.
Я чувствовал тошноту и противные, холодные щупальца ужаса, которые обвивали меня с ног до головы. Мне нужно было выйти отсюда на свежий воздух. Мне было жарко, на лбу выступила холодная испарина.
Извинившись перед Джерардом, я буквально выбежал из здания клуба, едва заметив грустное лицо Спенсера, которое промелькнуло где-то рядом перед тем, как я оказался на улице.
+++
Я не знал, что за две недели я успел так сильно привязаться к Брендону.
И было бы за что: этот псих чуть не убил меня дважды.
Но. Это чувство, которое поселилось во мне к нему, было сильнее обычного моего наплевательского отношения к людям. Он был другим, он был особенным. Я хотел его, хотел знать, почему он такой, хотел знать, как он стал таким, хотел знать, о чём он мечтает, что ему снится, о чём он думает, что им движет.
Поэтому после того, как вышел из клуба, я пошёл прямо к нему домой. Адрес я выписал из папки, которую мне давал Джерард. Я не знал, что я буду делать, когда увижу Брендона, но твёрдо решил вытянуть его из трясины кошмаров.
+++
Я позвонил трижды, но никто не ответил. Тогда я начал стучать.
- Брендон! Открой! Это я, Райан!
Наконец, за дверью послышался шорох, и она распахнулась.
- Райан, - сонно улыбнулся Брендон, - я ждал тебя…
Он затащил меня в квартиру за рукав и не успел я сообразить, что происходит, как он прижал меня к стене и начал целовать, обняв за талию. Я чувствовал его улыбку, и все тяжёлые мысли, которые блуждали в моей голове с тех пор, как я покинул White S-Club, моментально улетучились, и теперь я жадно отвечал на каждое движение его губ, едва слышно постанывая от соприкосновения наших языков.
- Раздевайся, - сказал он, отходя от меня.
Я сморгнул.
- Что? Зачем?
Он рассмеялся.
- Ничего незаконного, Райан, - он снова приблизился ко мне вплотную, впечатывая меня в твёрдую стену, - только ты, я и секс.
Он укусил меня за мочку, и у меня закружилась голова, но я успел поймать свою последнюю разумную мысль: причина, по которой я сюда пришёл, но уже успел забыть.
- Брендон, подожди, - начал я спокойно, чувствуя, что мой голос дрожит, но совсем не от волнения за его ментальную адекватность, - мне нужно…
- Шшш, - он прижал палец к моим губам, - потом. Потом я сделаю всё, что ты захочешь.
Он сдёрнул с моих плеч куртку, и впился зубами в изгиб шеи. Я задохнулся собственным вдохом, поражённый силой желания, которое вспыхнуло во мне.
- Брендон, - успел сказать я, перед тем, как всё окончательно смешалось и загорелось вокруг нас. Не было больше этого мира с его не проходящей болью, а были только эти губы и эти руки, блуждающие по моему телу в поисках забвения.
+++
Мне нравилась его кожа. Она казалась мне по-особому мягкой, по-особому тёплой, и к рассвету ни сантиметр его тела не остался не поцелованным мною. Я знал, что если поцеловать его чуть ниже уха, это заставит его коротко и тихо застонать, а от поцелуя над ложбинкой у пупка, он вздрагивал, но сразу же расслаблялся под моими прикосновениями. Я улыбался и снова прижимался губами к его коже.
Брендон лежал умиротворённый, красивый в сгущающейся позолоте утра, медленно наполняющей комнату, и я наслаждался каждой секундой окутывающего нас спокойствия, затаившегося глубоко внутри.
Это было странно, не похоже на меня, чтобы я испытывал нечто подобное – болезненную нежность - к человеку, которого почти не знал. Но я хотел сохранить это, чувствовать как можно дольше, не отпускать.
- Райан, - прошептал Брендон, - обними меня.
Я лёг удобней рядом с ним, и он переплёл наши руки и ноги, прижимая меня ближе к себе.
- Я устал, Райан, - сказал он чуть слышно, - устал…
Он вздохнул, и я провёл рукой по его волосам, успокаивая его, отгоняя вернувшиеся кошмары.
- Всё будет хорошо, Брендон, всё будет хорошо…
Верил ли я в то, что говорил? Не знаю, но мне до боли в сердце хотелось помочь ему, удержать от падения в темноту, хотя я не знал ни одного практического способа.
+++
Я безвылазно провёл неделю в постели с Брендоном. Выражаясь образно, потому что мы не только ежедневно занимались любовью, но успевали поесть, перебрать его старые вещи и фотографии, принимать вместе душ и разговаривать. Много разговаривать.
Никогда в жизни я так много не слушал и не говорил сам, глубже познавая себя самого и человека, который в определённый момент показался мне самым дорогим, что когда-либо у меня было.
Брендон вёл себя, как самый нормальный человек: он смеялся, когда рассказывал что-то забавное из своей жизни и улыбался, если я смеялся в ответ.
Он смущался, и это было удивительно и невероятно мило, что мне хотелось подойти и обнять его в порыве обожания.
Он грустнел, его голос становился совсем тихим и надломленным, когда истории его жизни приобретали тёмный, трагический оттенок, и тогда я не думал дважды, а обнимал его, пытаясь хоть немного облегчить тяжесть его воспоминаний. Он хватался за меня, и мне было больно оттого, что больно ему.
- Не верь мне, Райан, - сказал он однажды, - я опасный человек. Я утяну тебя за собой, и ты станешь такой же, как я…
Вместо ответа я целовал его изуродованные запястья и твердил, что всё будет наоборот, что я вытащу его, что я смогу помочь ему и что главное – верить и хотеть избавиться от своих страхов самому.
Он печально смотрел на меня, но молчал, и мне хотелось верить, что это только потому, что он правда начинал сомневаться в силе моего желания помочь ему. Ибо сомнение в нашем случае было хорошим знаком. Это означало, что его убеждения дают слабину.
+++
В пятницу вечером мне пришло сообщение от Уильяма:
«Ты куда запропастился?»
Я посмотрел на Брендона, который мирно спал, обняв мою ногу, как долгожданную игрушку. Его дыхание равномерно согревало мне лодыжку.
«Я с другом, не волнуйся, всё хорошо».
Уильям ответил через несколько минут:
«Надеюсь, презервативов тебе хватает, Казанова».
«Пошёл ты».
«Я тоже люблю тебя, Росс. <3».
Я улыбнулся мониторчику телефона и отложил его в сторону. Осторожно, чтобы не разбудить Брендона, я накрыл нас одеялом, и попытался уснуть.
+++
Итак, что я узнал о Брендоне за всё то время, которое я пробыл с ним.
Его семья была бедная, почти нищая. В 17 лет он попытался создать свою группу, и его выгнали из дома. Компания, с которой он связался, оказалась наркоторговцами и сутенёрами, а после того, как попытался уйти из неё, его избили и бросили умирать в тёмном переулке, где его подобрал некий Джон, который и выходил его.
Но Джон оказался большим любителем выпить, и долгое время уже после поправки Брендона, они проводили в обнимку с бутылкой.
Потом, видимо наступило просветление, которое незамедлительно захватила депрессия о несостоявшейся юности, и Брендон попытался покончить с собой.
Джон снова помог ему, и несколько месяцев ни он, ни Брендон не притрагивались к спиртному. Именно тогда Джон направил Брендона в White S-Club, в котором он время от времени появлялся и где собирали данные о нём. Джон добровольно вызвался стать его «партнёром», и Джерард согласился.
Оба нашли работу, и даже пытались писать музыку. Джон играл на басу и пианино, Брендон пел и играл на гитаре и ударных.
Брендон говорил, что это был один из самых радостных периодов его жизни, потому что ему снова стало казаться, что скоро мир падёт к его ногам, сверженный силой его таланта.
Но потом Джон вдруг пропал. Просто ушёл на работу утром и не вернулся домой вечером. Брендон обзвонил всех возможных друзей и знакомых, обошёл все пабы, бары и кафе, но не нашёл его.
Таким образом он познакомился с Шейном – наркодилером, который подсадил Брендона на крэк, и ровно полгода Брендон прибывал в непрекращающемся наркотическом угаре, итогом чего стал случайный или намеренный передоз.
Брендон не помнил точно, как это произошло. Он помнил только, что было больно, а потом стало тихо и спокойно, как в утробе матери.
Очнулся он уже в больнице. Врачи ставили ему страшные диагнозы, и он равнодушно соглашался на лечение. Но в результате он довольно успешно прошёл первый курс, и сам был удивлён, насколько хорошо он себя чувствовал по окончанию.
И тут он встретил Пита, который был музыкальным продюсером, обладателем нескольких звукозаписывающих студий и развлекательных клубов. Он пообещал Брендону золотые горы. Вместе они и правда записали несколько песен, после чего Пит поставил условие: Брендон переспит с ним, и тогда они подпишут договор о выпуске альбома.
Брендон отказался.
Он не смог рассказать мне, что было дальше, но я всё понял, догадался.
Мне было страшно. Комок из ужаса и страхов снова угнездился в моём горле, когда я обнимал Брендона и гладил его по спине, не веря, что произошло с ним, но, тем не менее, являлось правдой.
Чем он заслужил такое? Он всего лишь хотел писать музыку и радовать людей, а вместо этого его сломили и вышвырнули на растерзание кровожадному миру.
Мне хотелось взять часть его боли на себя. Мне хотелось ампутировать её из его сознания и заставить быть счастливым. Мне хотелось, чтобы горе никогда не коснулось его красивого лица.
- Не плачь, Райан, - его ладонь вытерла влажную дорожку на моей щеке, появление которой я не заметил, - всё будет хорошо, забыл?
Он улыбнулся мне, и я сделал над собой усилие, чтобы улыбнуться ему в ответ.
Тогда мы долго лежали в тишине, пока не уснули, прижавшись друг к другу лбами.
Утром я сообщил, что на следующей неделе мы покупаем пианино (потому что Брендон умел играть и на нём тоже). А когда он узнал, что я немного играю на гитаре, он вновь напомнил мне сумасшедшего: он так сильно обнял меня, что чуть не удушил и при этом верещал, что я лучший, и музыка спасёт мир, а мы будем новыми Иисусами.
Брендон перебивался случайными заработками и поэтому основную часть доходов взял на себя я. К тому же, мы решили, что я перееду к нему жить.
- Будешь укладывать меня спать по расписанию? – кокетливо спросил он, глядя на меня из-под опущенных ресниц.
- Только рядом с собой, - отвечал я, целуя его всегда влажные губы.
Он с удовольствием отвечал и улыбался, а у меня проносилась предательская мысль: сколько длится счастье?
Four