Just Because I Can
Название: Want [2/8]
Автор: OtherCrazyThing
Бета: Pasechnik, которая помогла сделать этот фик ещё лучше. So thanks! <3
Пейринг: Брендон Ури\Райан Росс.
Рейтинг: эта часть R - за тему.
POV: 1st, Ryan’s.
Жанр: AU, slightly angsty, возможен косвенный намёк на song fic.
Размер: миди, ~ 15,000 слов.
Саммари: они познакомились в Клубе Самоубийц. *загробная музыка* И хватит.
Дискламер: fictional.
Предупреждения: ООС Брендона, медицинские термины, blindfolding, rimming, drug use, suicide intentions.
От автора: в качестве пролога и эпилога я настоятельно советую послушать и почитать lyrics к композиции под названием Want в исполнении Recoil здесь. Ибо она послужила вдохновением к написанию этого фика. Более обширный комментарий автора, в конце 8 части.
One
Two +++
Дом, к которому меня привёл Брендон, был самым обычным. Он набрал хитрый код на двери, и мы попали вовнутрь.
Пока мы ехали на последний этаж в узком лифте, я позволил себе внимательней рассмотреть его лицо.
- Чего уставился? – спросил он с долей грубости.
- Расскажи мне о себе…
Он поднял бровь.
- Сейчас мы всё друг другу расскажем, - он подмигнул, и лифт с тихим «дзыньк!» распахнул свои двери в темноту этажа.
Мы оказались на крыше. Город лежал перед нами, переливаясь огнями, дышал, жил, и здесь, на верху, казался невероятно красивым. Ветер перебирал волосы, и тёмно-синее небо висело над нами, как балдахин.
Брендон подбежал к краю и с лёгкостью горной лани запрыгнул на узкое ограждение, которое было всего несколько сантиметров высотой.
- Что ты хотел узнать обо мне? – спросил он, перекрикивая ветер.
Я смотрел на него и пытался отогнать ощущение шока. Он сумасшедший. Хуже, чем я предполагал.
- Зачем ты пытался покончить с собой?
Брендон прошёлся по узкой полоске, ограждающей бездну от твёрдой поверхности крыши.
- Я пытался покончить с собой три раза. Про какой именно тебе рассказать? – он достал из кармана пачку сигарет и привычно закурил.
- Про последний, - я сделал несколько шагов к нему.
- Я не получил того, что мне обещали, - ответил Брендон без заминки.
Он повернулся лицом ко мне и распахнул руки.
- Иди сюда, - поманил он меня.
По позвоночнику пробежал холодок. Я посмотрел на его протянутые ко мне аккуратно очерченные пальцы.
- Ладно.
Когда я поднялся на поребрик, как на ещё одну ступень над землёй, у меня перехватило дыхание. Ощущение бескрайней свободы на несколько секунд затуманило мне сознание, и я почувствовал слабость.
- Здесь красиво, правда? – голос Брендона доносился будто издалека.
Я повернул к нему голову: он заворожено смотрел в небо.
- Они обещали мне, что у меня будет всё, как у всех. Но они меня обманули, и поэтому я нарушил их планы.
Про что говорил Брендон, я не мог понять. Высота и адреналин кружили мне голову, я глубоко дышал и чувствовал себя, как перед полётом.
- Я знал, что тебе понравится, - услышал я.
Брендона уже не было рядом со мной. Он стоял сзади меня и улыбался с оттенком грусти в глазах.
- Слезай, - он снова протянул мне руку.
Я кое-как развернулся и спрыгнул с ограждения, крепко удерживая ладонь Брендона.
Голова всё ещё слегка кружилась, и мне хотелось смеяться.
- А ты?
Я заставил себя вернуться на землю.
- Что я?
- Почему ты пытался покончить с собой?
Он уселся на пол и вынул из пачки очередную сигарету. Крошечный оранжевый огонёк закружился около его лица.
- Ради эксперимента, - честно ответил я, усаживаясь рядом с ним.
Брендон хмыкнул и вручил мне свою сигарету, которая оказалась вовсе не сигаретой, а косяком. Я без колебаний сделал затяжку.
- Считаешь себя смелым? – спросил он.
- Немного, - я лёг на пол, закинул ногу на ногу и отдался расслабляющему дурману, медленно окутывающему мой мозг. Пол был прохладным, звёзды просвечивали сквозь чёрный бархат неба.
Я совсем не удивился, когда Брендон лёг рядом со мной и осторожно вынул из моих пальцев косяк.
- Расскажи мне секрет, - попросил он, - самый тёмный, в котором ты боишься признаться даже самому себе.
Вселенная – купол. Звёзды смотрят вниз.
- У меня нет секретов.
- Ты врёшь.
- Не вру, - я взял ставший совсем коротеньким косяк и сделал последнюю затяжку, - что ты хочешь знать обо мне?
- Я хочу знать, как далеко ты можешь зайти, - медленно проговорил Брендон, поворачиваясь ко мне, - докажи мне, что ты можешь.
Звёзды – это пробивающие купол гвозди, и мы видим лишь точки божественного света, льющегося извне.
Я посмотрел на Брендона: в его глазах тоже сияли маленькие звёздочки. Его глаза – это две миниатюрные вселенные с миллиардами звёзд. Я дотронулся кончиками пальцев до его щеки.
- Хорошо…
Брендон улыбнулся.
- Тогда завтра мы начнём…
- Хорошо, - снова повторил я шёпотом, утопая в темноте глаз напротив.
Мир то ли остановился, то ли закружился в 2 раза быстрей. Купол ширился, заставляя чувствовать нас маленькими и никчёмными.
Я уснул, прижавшись лбом к плечу Брендона.
+++
Проснулся я от стука собственных зубов друг об друга. Было холодно и сыро. Серый рассвет пробивался сквозь белые облака. Хотелось пить.
Брендон ушёл, оставив меня одного в сотне метров над землёй.
+++
Что мы знаем о любви? Великую пошлость: она прекрасна, всесильна и прочие возвышенные слова-синонимы.
Не отрицаю, что это вполне может оказаться правдой, но если я спрошу себя, что я знаю о любви, я честно отвечу: ничего.
Потому что я никогда не любил. Я увлекался, испытывал симпатию, желание, даже привязанность, но любовь? Нет. И со временем я пришёл к выводу, что я не умею любить просто потому, что я не готов забыть о себе, раствориться в ком-то.
Любовь – это самопожертвенность, любовь – это боль, через которую переступаешь, как через собственный труп, изо дня в день даже в мелочах.
Был ли я готов на это? Конечно, нет. Я слишком люблю себя, чтобы любить кого-либо ещё – до конца, сильно, забыв о себе.
Сказать по правде, я вообще не представлял, как это делается. Если в любви один любит, а второй – позволяет любить, то я определённо отношусь к последнему варианту.
Наверное.
+++
После моего небольшого приключения на крыше, я слёг с температурой и три дня метался в бреду на своей огромной кровати. Из носа текло, горло рвал кашель, кости ломило.
Уильям проявил неожиданную участливость и все 3 ночи был рядом со мной, подавая лекарства и заставляя меня есть невкусно приготовленные им бульоны.
- С больными значительно больше проблем, чем с мёртвыми, - сказал он на третий день, когда в моей голове потихоньку стало проясняться, и жар спал.
- Спасибо, Билли, ты умеешь поддержать, - мои веки устало сомкнулись.
Я не мылся уже несколько дней и ощущал нечистоту тела.
Беккет вздохнул.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше, - я приподнялся на локтях, - спасибо. Ты поможешь мне принять душ?
Уильям посмотрел на меня долгим взглядом:
- Росс.
- Что? – я сделал вид, что не понял его.
Потому что я спал с Беккетом. Я спал со всеми своими друзьями и не-друзьями. В этом нет ничего удивительного. Удивительно было то, что с некоторыми из них – как, например, с Уильямом, - я смог сохранить дружеские отношения.
- Ладно, - сдался он, - давай попробуем встать.
Во всём теле гуляла слабость. Уильям заботливо удерживал меня за плечи.
- Кто такой Брендон?
Впышка-молния, удар поддых.
- Что? – переспросил я.
- Все три дня ты называл меня Брендоном и пьяно улыбался, стоило мне провести полотенцем по твоему лбу.
Воспоминания кинули меня обратно в тот вечер, проведённый на крыше. Красивое лицо, тепло плеча.
- Это парень, из-за которого я заболел.
Уильям фыркнул:
- Где ты только таких находишь. И как он?
- В смысле? – не понял я.
- Вы же трахнулись и…
- О, заткнись, Беккет. Мы не трахались.
Уильям был искренне удивлён.
- А как же ты тогда заболел?
- Лучше сделай воду горячее и помоги мне снять носки.
Поразмыслив с секунду, Беккет пожал плечами, таким образом закрыв тему.
После обжигающего кожу душа, который смыл многодневную грязь и обрывки ушедших мыслей, я вернулся в постель. Уильям заварил мне чай и собрался уходить, но я поймал его за руку.
- Спасибо, Уильям, - сказал я, заглядывая ему в глаза.
Он присел перед моей кроватью на корточки.
- Не за что, Райан, - его лицо осветилось добротой, будто он был благодарен мне за то, что я благодарил его. Он ещё раз сжал мою ладонь и поднялся.
- Завтра заскачу, - пообещал он и исчез.
Я укрылся одеялом и сделал глубокий вдох.
Последнее, что я запомнил перед тем, как провалиться в глубокий сон, это полуулыбка Брендона и его сияющие звёздами глаза.
+++
Он появился на пороге моего дома неожиданно – ровно через неделю после нашей последней встречи.
Я всё ещё кашлял и передвигался медленно, как сквозь редеющий туман. Болезнь отступила, но выглядел я не самым лучшим образом, когда, открыв дверь, обнаружил там виновника моего нынешнего состояния.
- Привет, - на нём были большие солнечные очки, хотя за окном было пасмурно, и моросил дождь.
Я кивнул и долго не мог сообразить, как поступить дальше: впустить в дом, или помянуть его свинское отношение ко мне, когда он оставил меня мёрзнуть на крыше.
- Я болею…
- Я вижу. Позволишь войти?
Он со скучающим видом прислонился к дверному косяку. Чёрные очки раздражали, потому что я не видел его глаз.
- Проходи, - я изобразил максимально равнодушный тон.
Брендон уверенно прошёл внутрь, сел в кресло и закинул ноги на кофейный столик.
- Извини, что не разбудил тебя тогда, на крыше.
- Ничего страшного, я уже отболел, - мой голос был наполнен сарказмом.
Он снял очки и пристально посмотрел на меня.
- Я обещал тебе кое-что.
Я напряг память: события той ночи всё ещё оставались для меня размытыми, и я слабо помнил, о чём мы тогда разговаривали.
- Да? – спросил я, - и что же?
Он поднял на меня глаза, загадочно улыбнулся, но промолчал. Полминуты мы смотрели друг на друга в полной тишине: я – в ожидании ответа, а он видимо в ожидании моей реакции на его странное поведение.
- Я буду ждать тебя внизу, - сказал он медленно, не выпуская меня из плена своих тёмных глаз, - нам нужно прокатиться.
Он поднялся.
Я встряхнулся, как после гипноза. Сердце стучало оглушительно громко, вдох застыл глубоко в лёгких, и я следил за движениями Брендона, как завороженный.
- Стой, - наконец выдавил из себя я, - мне нужно время, чтобы собраться…
- Не волнуйся, я дождусь, - он снова нацепил свои огромные солнечные очки и скрылся за дверью.
Я направился в ванную. Увидев своё отражение в зеркале, я ужаснулся: самое время прогуляться, Райан. Самое время.
+++
Я чувствовал, что тону. Что на меня надвигается нечто неизвестное, странное, сметающее всё на своём пути. Я хотел отмахнуться от этого, но все попытки зацепиться за привычное были бесполезны, и возникало желание отдаться наплыву этого эмоционального безумия.
Поэтому было страшно и любопытно одновременно. Моё любимое состояние.
+++
Когда я спустился вниз, дождь уже превратился в ливень. Машина Брендона – чёрная и блестящая – стояла чуть поодаль, и я успел неслабо подмокнуть пока шёл до неё быстрым шагом.
В салоне тихо играла музыка. Брендон улыбнулся, увидев меня, и я почувствовал, как что-то вспорхнуло внутри – лёгкое, но тянущее, приятное, но щекотящее нервы.
- Куда мы едем? – спросил я.
- Увидишь.
Я услышал, как взвизгнули покрышки, и в следующий момент мы уже неслись вперёд навстречу темноте. «Дворники» разметали ручейки воды на лобовом стекле, городской пейзаж за окном превратился в один блистающий мазок из огней и ночи.
По спине пробежался знакомый озноб, и я невольно обратил внимание, что считаю каждый свой вдох и выдох.
На панели большие красные цифры показывали 10:56, и они напомнили мне обратный отсчёт на бомбе замедленного действия.
- Пристегнись, - сказал Брендон, не сводя глаз с дороги.
Он нажал на газ, прибавляя скорости, и у меня застучало в висках. Влажные от холодного пота пальцы невольно впились в ткань сиденья.
Вдох-выдох.
Машина летела по шоссе, обгоняя жёлтый свет, льющийся из фар. Редкие встречные автомобили со свистом проносились мимо.
Я взглянул на Брендона, который, казалось, был совершенно спокоен.
И тут он выключил фары, и всё вокруг погрузилось в шуршащую тьму.
Мы ехали вслепую по дороге со скоростью больше 100 километров в час, и впервые за много лет меня охватила паника, которая перемешивалась с пугающим возбуждением, прятавшееся глубоко во мне. Оно сжимало горло, оно заставляло меня кричать.
- Брендон, - вместо крика у меня вырвался слабый шёпот, и я буквально чувствовал свои похолодевшие губы, произносившие его имя.
- Ещё чуть-чуть, - был ответ, и, если бы это было возможным, то мне показалось, что скорость возросла ещё немного.
Сердце болезненно стучалось о грудную клетку, дыхание участилось, и я не замечал, что дрожу. Я не видел ничего, кроме темноты, не слышал ничего, кроме свистящего ветра по ту сторону окон.
Всё превратилось в пульс.
Потом был удар и благословенная темнота.
+++
Видимо я совсем ненадолго потерял сознание. Очнувшись, я понял, что прижат подушкой безопасности к сиденью, и снова почувствовал панику.
- Брендон! – крикнул я, - Брендон!
Я услышал смех – настоящий, жизнерадостный и такой неожиданный для моего слуха.
- Райан, это было потрясающе! Мы сделали это! – кричал он.
Я кое-как выбрался из машины и увидел его – сияющего сумасшедшим счастьем совершённого поступка, и я вдруг осознал, что смеюсь вместе с ним, хватаясь за капот машины и еле стоя на ногах от слабости и возбуждения.
- Сумасшедший сукин сын! – выкрикивал я, не в состоянии стереть широченную улыбку с лица, будто я накурился, будто я получил то, о чём давно мечтал.
Будто я влюблён.
- Ладно, - выдохнул он наконец, - время танцевать!
Он вскинул руки вверх в триумфальном жесте и всё смотрел, смотрел и смотрел на меня.
А я чувствовал, как падаю в бездонную пропасть, как тёмные волны уже сомкнулись у меня над головой.
- Берём такси и сваливаем отсюда…
- А как же машина? – остолбенело спросил я, проглатывая воздух, - оставишь её здесь?
Брендон вытащил ключи зажигания, размахнулся и выбросил их далеко за парапет.
- Она мне больше не нужна, - просто сказал он и взял меня за руку, - танцевать…
+++
Я не помню, что это был за клуб.
Я помню музыку, которая вибрировала у меня в венах, запах тел, который впитывался в моё подсознание.
Я помню его – близко, до шума в ушах, до покалывания в кончиках пальцев.
Мы снова курили что-то, что обострило мои ощущения до предела и всё казалось ярче, динамичнее, живее во сто крат.
Мы танцевали до головокружения и приятной усталости в мышцах. Я смеялся вместе с ним, не помня шуток.
И мы целовались.
Мы целовались и у меня слабели колени, от реальности происходящего. От его губ на моих, от теплоты его дыхания, от его кожи под моими пальцами.
- Брендон, - вырвалось у меня, и я прижался своим лбом к его.
Мне хотелось вырезать его имя в стенах моего сердца.
+++
Последующие несколько дней – может быть неделю, может быть больше, - мы с Брендоном провели вместе. То ли я стал таким же ненормальным, как и он, то ли он вдруг оказался не таким чокнутым, как мне казалось раньше.
Но я даже не успевал об этом думать.
Мы уезжали с ним на окраину города, выезжали на шоссе и ехали из одного штата в другой, засекая время, чтобы узнать, в какой из них быстрее попасть.
Как правило, каждый вечер заканчивался в новом дорогом клубе, где мы курили марихуану, танцевали и целовались, освещённые неоновым светом, пока не уставали до такой степени, что буквально засыпали на ходу.
Обычно дальше поцелуев дело не заходило, но пару раз мы таки запирались в кабинке туалета, не выдерживая эмоционального и гормонального давления и, запустив руки друг другу в джинсы, быстро избавлялись от накопившегося напряжения.
+++
Я не помню, как добрался домой, но утром я проснулся в своей постели. Во рту осел горьковатый привкус, и я поморщился. Сознание окутывала дымка похмелья, хотя, если верить моей памяти, накануне я не проглотил ни капли спиртного.
Чистя зубы, я заметил засос на шее в отражении зеркала и довольно ухмыльнулся. Воспоминания были ещё свежи, и по моему телу невольно пробежала приятная нега: губы Брендона на моей коже, особый, присущий только ему запах и наше учащённое дыхание, до сих пор вызывало у меня головокружение, стоило мне задуматься об этом чуть подольше.
Но пора отвлечься и попробовать разложить по полочкам всё, что на данный момент происходит в моей жизни, потому что не далее, как неделю назад я думал, что я с ней распрощаюсь, и на этот раз навсегда.
Итак, Брендон. Сумасшедший суицидник, не знающий тормозов.
Я задумался: и это всё, что я о нём знаю? Я дважды рисковал из-за него жизнью, целовался до умопомрачения, курил травку и не спал ночи напролёт, рассекая по дорогам страны, но он так и остался для меня загадкой. Я не знаю о нём ровным счётом ничего: чем он занимается, что любит, что не любит, из какой он семьи, как получилось, что он три раза пытался покончить с собой.
Мне было бы всё равно, кто он такой, если бы ноющее, томительное ощущение в районе сердца, которое закрадывалось глубже и разрасталось до необъятных размеров. Мне казалось, что я слабею от одной мысли о нём. Я хотел держать его за руку, я хотел дышать в унисон с ним.
Размышляя таким образом, я пришёл к выводу, что пора узнать о Брендоне побольше. Возможно,
часть информации я смогу добыть в клубе, и поэтому я собрался и тем же вечером направился в White S-Club.
Three
Автор: OtherCrazyThing
Бета: Pasechnik, которая помогла сделать этот фик ещё лучше. So thanks! <3
Пейринг: Брендон Ури\Райан Росс.
Рейтинг: эта часть R - за тему.
POV: 1st, Ryan’s.
Жанр: AU, slightly angsty, возможен косвенный намёк на song fic.
Размер: миди, ~ 15,000 слов.
Саммари: они познакомились в Клубе Самоубийц. *загробная музыка* И хватит.
Дискламер: fictional.
Предупреждения: ООС Брендона, медицинские термины, blindfolding, rimming, drug use, suicide intentions.
От автора: в качестве пролога и эпилога я настоятельно советую послушать и почитать lyrics к композиции под названием Want в исполнении Recoil здесь. Ибо она послужила вдохновением к написанию этого фика. Более обширный комментарий автора, в конце 8 части.
One
Two +++
Дом, к которому меня привёл Брендон, был самым обычным. Он набрал хитрый код на двери, и мы попали вовнутрь.
Пока мы ехали на последний этаж в узком лифте, я позволил себе внимательней рассмотреть его лицо.
- Чего уставился? – спросил он с долей грубости.
- Расскажи мне о себе…
Он поднял бровь.
- Сейчас мы всё друг другу расскажем, - он подмигнул, и лифт с тихим «дзыньк!» распахнул свои двери в темноту этажа.
Мы оказались на крыше. Город лежал перед нами, переливаясь огнями, дышал, жил, и здесь, на верху, казался невероятно красивым. Ветер перебирал волосы, и тёмно-синее небо висело над нами, как балдахин.
Брендон подбежал к краю и с лёгкостью горной лани запрыгнул на узкое ограждение, которое было всего несколько сантиметров высотой.
- Что ты хотел узнать обо мне? – спросил он, перекрикивая ветер.
Я смотрел на него и пытался отогнать ощущение шока. Он сумасшедший. Хуже, чем я предполагал.
- Зачем ты пытался покончить с собой?
Брендон прошёлся по узкой полоске, ограждающей бездну от твёрдой поверхности крыши.
- Я пытался покончить с собой три раза. Про какой именно тебе рассказать? – он достал из кармана пачку сигарет и привычно закурил.
- Про последний, - я сделал несколько шагов к нему.
- Я не получил того, что мне обещали, - ответил Брендон без заминки.
Он повернулся лицом ко мне и распахнул руки.
- Иди сюда, - поманил он меня.
По позвоночнику пробежал холодок. Я посмотрел на его протянутые ко мне аккуратно очерченные пальцы.
- Ладно.
Когда я поднялся на поребрик, как на ещё одну ступень над землёй, у меня перехватило дыхание. Ощущение бескрайней свободы на несколько секунд затуманило мне сознание, и я почувствовал слабость.
- Здесь красиво, правда? – голос Брендона доносился будто издалека.
Я повернул к нему голову: он заворожено смотрел в небо.
- Они обещали мне, что у меня будет всё, как у всех. Но они меня обманули, и поэтому я нарушил их планы.
Про что говорил Брендон, я не мог понять. Высота и адреналин кружили мне голову, я глубоко дышал и чувствовал себя, как перед полётом.
- Я знал, что тебе понравится, - услышал я.
Брендона уже не было рядом со мной. Он стоял сзади меня и улыбался с оттенком грусти в глазах.
- Слезай, - он снова протянул мне руку.
Я кое-как развернулся и спрыгнул с ограждения, крепко удерживая ладонь Брендона.
Голова всё ещё слегка кружилась, и мне хотелось смеяться.
- А ты?
Я заставил себя вернуться на землю.
- Что я?
- Почему ты пытался покончить с собой?
Он уселся на пол и вынул из пачки очередную сигарету. Крошечный оранжевый огонёк закружился около его лица.
- Ради эксперимента, - честно ответил я, усаживаясь рядом с ним.
Брендон хмыкнул и вручил мне свою сигарету, которая оказалась вовсе не сигаретой, а косяком. Я без колебаний сделал затяжку.
- Считаешь себя смелым? – спросил он.
- Немного, - я лёг на пол, закинул ногу на ногу и отдался расслабляющему дурману, медленно окутывающему мой мозг. Пол был прохладным, звёзды просвечивали сквозь чёрный бархат неба.
Я совсем не удивился, когда Брендон лёг рядом со мной и осторожно вынул из моих пальцев косяк.
- Расскажи мне секрет, - попросил он, - самый тёмный, в котором ты боишься признаться даже самому себе.
Вселенная – купол. Звёзды смотрят вниз.
- У меня нет секретов.
- Ты врёшь.
- Не вру, - я взял ставший совсем коротеньким косяк и сделал последнюю затяжку, - что ты хочешь знать обо мне?
- Я хочу знать, как далеко ты можешь зайти, - медленно проговорил Брендон, поворачиваясь ко мне, - докажи мне, что ты можешь.
Звёзды – это пробивающие купол гвозди, и мы видим лишь точки божественного света, льющегося извне.
Я посмотрел на Брендона: в его глазах тоже сияли маленькие звёздочки. Его глаза – это две миниатюрные вселенные с миллиардами звёзд. Я дотронулся кончиками пальцев до его щеки.
- Хорошо…
Брендон улыбнулся.
- Тогда завтра мы начнём…
- Хорошо, - снова повторил я шёпотом, утопая в темноте глаз напротив.
Мир то ли остановился, то ли закружился в 2 раза быстрей. Купол ширился, заставляя чувствовать нас маленькими и никчёмными.
Я уснул, прижавшись лбом к плечу Брендона.
+++
Проснулся я от стука собственных зубов друг об друга. Было холодно и сыро. Серый рассвет пробивался сквозь белые облака. Хотелось пить.
Брендон ушёл, оставив меня одного в сотне метров над землёй.
+++
Что мы знаем о любви? Великую пошлость: она прекрасна, всесильна и прочие возвышенные слова-синонимы.
Не отрицаю, что это вполне может оказаться правдой, но если я спрошу себя, что я знаю о любви, я честно отвечу: ничего.
Потому что я никогда не любил. Я увлекался, испытывал симпатию, желание, даже привязанность, но любовь? Нет. И со временем я пришёл к выводу, что я не умею любить просто потому, что я не готов забыть о себе, раствориться в ком-то.
Любовь – это самопожертвенность, любовь – это боль, через которую переступаешь, как через собственный труп, изо дня в день даже в мелочах.
Был ли я готов на это? Конечно, нет. Я слишком люблю себя, чтобы любить кого-либо ещё – до конца, сильно, забыв о себе.
Сказать по правде, я вообще не представлял, как это делается. Если в любви один любит, а второй – позволяет любить, то я определённо отношусь к последнему варианту.
Наверное.
+++
После моего небольшого приключения на крыше, я слёг с температурой и три дня метался в бреду на своей огромной кровати. Из носа текло, горло рвал кашель, кости ломило.
Уильям проявил неожиданную участливость и все 3 ночи был рядом со мной, подавая лекарства и заставляя меня есть невкусно приготовленные им бульоны.
- С больными значительно больше проблем, чем с мёртвыми, - сказал он на третий день, когда в моей голове потихоньку стало проясняться, и жар спал.
- Спасибо, Билли, ты умеешь поддержать, - мои веки устало сомкнулись.
Я не мылся уже несколько дней и ощущал нечистоту тела.
Беккет вздохнул.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше, - я приподнялся на локтях, - спасибо. Ты поможешь мне принять душ?
Уильям посмотрел на меня долгим взглядом:
- Росс.
- Что? – я сделал вид, что не понял его.
Потому что я спал с Беккетом. Я спал со всеми своими друзьями и не-друзьями. В этом нет ничего удивительного. Удивительно было то, что с некоторыми из них – как, например, с Уильямом, - я смог сохранить дружеские отношения.
- Ладно, - сдался он, - давай попробуем встать.
Во всём теле гуляла слабость. Уильям заботливо удерживал меня за плечи.
- Кто такой Брендон?
Впышка-молния, удар поддых.
- Что? – переспросил я.
- Все три дня ты называл меня Брендоном и пьяно улыбался, стоило мне провести полотенцем по твоему лбу.
Воспоминания кинули меня обратно в тот вечер, проведённый на крыше. Красивое лицо, тепло плеча.
- Это парень, из-за которого я заболел.
Уильям фыркнул:
- Где ты только таких находишь. И как он?
- В смысле? – не понял я.
- Вы же трахнулись и…
- О, заткнись, Беккет. Мы не трахались.
Уильям был искренне удивлён.
- А как же ты тогда заболел?
- Лучше сделай воду горячее и помоги мне снять носки.
Поразмыслив с секунду, Беккет пожал плечами, таким образом закрыв тему.
После обжигающего кожу душа, который смыл многодневную грязь и обрывки ушедших мыслей, я вернулся в постель. Уильям заварил мне чай и собрался уходить, но я поймал его за руку.
- Спасибо, Уильям, - сказал я, заглядывая ему в глаза.
Он присел перед моей кроватью на корточки.
- Не за что, Райан, - его лицо осветилось добротой, будто он был благодарен мне за то, что я благодарил его. Он ещё раз сжал мою ладонь и поднялся.
- Завтра заскачу, - пообещал он и исчез.
Я укрылся одеялом и сделал глубокий вдох.
Последнее, что я запомнил перед тем, как провалиться в глубокий сон, это полуулыбка Брендона и его сияющие звёздами глаза.
+++
Он появился на пороге моего дома неожиданно – ровно через неделю после нашей последней встречи.
Я всё ещё кашлял и передвигался медленно, как сквозь редеющий туман. Болезнь отступила, но выглядел я не самым лучшим образом, когда, открыв дверь, обнаружил там виновника моего нынешнего состояния.
- Привет, - на нём были большие солнечные очки, хотя за окном было пасмурно, и моросил дождь.
Я кивнул и долго не мог сообразить, как поступить дальше: впустить в дом, или помянуть его свинское отношение ко мне, когда он оставил меня мёрзнуть на крыше.
- Я болею…
- Я вижу. Позволишь войти?
Он со скучающим видом прислонился к дверному косяку. Чёрные очки раздражали, потому что я не видел его глаз.
- Проходи, - я изобразил максимально равнодушный тон.
Брендон уверенно прошёл внутрь, сел в кресло и закинул ноги на кофейный столик.
- Извини, что не разбудил тебя тогда, на крыше.
- Ничего страшного, я уже отболел, - мой голос был наполнен сарказмом.
Он снял очки и пристально посмотрел на меня.
- Я обещал тебе кое-что.
Я напряг память: события той ночи всё ещё оставались для меня размытыми, и я слабо помнил, о чём мы тогда разговаривали.
- Да? – спросил я, - и что же?
Он поднял на меня глаза, загадочно улыбнулся, но промолчал. Полминуты мы смотрели друг на друга в полной тишине: я – в ожидании ответа, а он видимо в ожидании моей реакции на его странное поведение.
- Я буду ждать тебя внизу, - сказал он медленно, не выпуская меня из плена своих тёмных глаз, - нам нужно прокатиться.
Он поднялся.
Я встряхнулся, как после гипноза. Сердце стучало оглушительно громко, вдох застыл глубоко в лёгких, и я следил за движениями Брендона, как завороженный.
- Стой, - наконец выдавил из себя я, - мне нужно время, чтобы собраться…
- Не волнуйся, я дождусь, - он снова нацепил свои огромные солнечные очки и скрылся за дверью.
Я направился в ванную. Увидев своё отражение в зеркале, я ужаснулся: самое время прогуляться, Райан. Самое время.
+++
Я чувствовал, что тону. Что на меня надвигается нечто неизвестное, странное, сметающее всё на своём пути. Я хотел отмахнуться от этого, но все попытки зацепиться за привычное были бесполезны, и возникало желание отдаться наплыву этого эмоционального безумия.
Поэтому было страшно и любопытно одновременно. Моё любимое состояние.
+++
Когда я спустился вниз, дождь уже превратился в ливень. Машина Брендона – чёрная и блестящая – стояла чуть поодаль, и я успел неслабо подмокнуть пока шёл до неё быстрым шагом.
В салоне тихо играла музыка. Брендон улыбнулся, увидев меня, и я почувствовал, как что-то вспорхнуло внутри – лёгкое, но тянущее, приятное, но щекотящее нервы.
- Куда мы едем? – спросил я.
- Увидишь.
Я услышал, как взвизгнули покрышки, и в следующий момент мы уже неслись вперёд навстречу темноте. «Дворники» разметали ручейки воды на лобовом стекле, городской пейзаж за окном превратился в один блистающий мазок из огней и ночи.
По спине пробежался знакомый озноб, и я невольно обратил внимание, что считаю каждый свой вдох и выдох.
На панели большие красные цифры показывали 10:56, и они напомнили мне обратный отсчёт на бомбе замедленного действия.
- Пристегнись, - сказал Брендон, не сводя глаз с дороги.
Он нажал на газ, прибавляя скорости, и у меня застучало в висках. Влажные от холодного пота пальцы невольно впились в ткань сиденья.
Вдох-выдох.
Машина летела по шоссе, обгоняя жёлтый свет, льющийся из фар. Редкие встречные автомобили со свистом проносились мимо.
Я взглянул на Брендона, который, казалось, был совершенно спокоен.
И тут он выключил фары, и всё вокруг погрузилось в шуршащую тьму.
Мы ехали вслепую по дороге со скоростью больше 100 километров в час, и впервые за много лет меня охватила паника, которая перемешивалась с пугающим возбуждением, прятавшееся глубоко во мне. Оно сжимало горло, оно заставляло меня кричать.
- Брендон, - вместо крика у меня вырвался слабый шёпот, и я буквально чувствовал свои похолодевшие губы, произносившие его имя.
- Ещё чуть-чуть, - был ответ, и, если бы это было возможным, то мне показалось, что скорость возросла ещё немного.
Сердце болезненно стучалось о грудную клетку, дыхание участилось, и я не замечал, что дрожу. Я не видел ничего, кроме темноты, не слышал ничего, кроме свистящего ветра по ту сторону окон.
Всё превратилось в пульс.
Потом был удар и благословенная темнота.
+++
Видимо я совсем ненадолго потерял сознание. Очнувшись, я понял, что прижат подушкой безопасности к сиденью, и снова почувствовал панику.
- Брендон! – крикнул я, - Брендон!
Я услышал смех – настоящий, жизнерадостный и такой неожиданный для моего слуха.
- Райан, это было потрясающе! Мы сделали это! – кричал он.
Я кое-как выбрался из машины и увидел его – сияющего сумасшедшим счастьем совершённого поступка, и я вдруг осознал, что смеюсь вместе с ним, хватаясь за капот машины и еле стоя на ногах от слабости и возбуждения.
- Сумасшедший сукин сын! – выкрикивал я, не в состоянии стереть широченную улыбку с лица, будто я накурился, будто я получил то, о чём давно мечтал.
Будто я влюблён.
- Ладно, - выдохнул он наконец, - время танцевать!
Он вскинул руки вверх в триумфальном жесте и всё смотрел, смотрел и смотрел на меня.
А я чувствовал, как падаю в бездонную пропасть, как тёмные волны уже сомкнулись у меня над головой.
- Берём такси и сваливаем отсюда…
- А как же машина? – остолбенело спросил я, проглатывая воздух, - оставишь её здесь?
Брендон вытащил ключи зажигания, размахнулся и выбросил их далеко за парапет.
- Она мне больше не нужна, - просто сказал он и взял меня за руку, - танцевать…
+++
Я не помню, что это был за клуб.
Я помню музыку, которая вибрировала у меня в венах, запах тел, который впитывался в моё подсознание.
Я помню его – близко, до шума в ушах, до покалывания в кончиках пальцев.
Мы снова курили что-то, что обострило мои ощущения до предела и всё казалось ярче, динамичнее, живее во сто крат.
Мы танцевали до головокружения и приятной усталости в мышцах. Я смеялся вместе с ним, не помня шуток.
И мы целовались.
Мы целовались и у меня слабели колени, от реальности происходящего. От его губ на моих, от теплоты его дыхания, от его кожи под моими пальцами.
- Брендон, - вырвалось у меня, и я прижался своим лбом к его.
Мне хотелось вырезать его имя в стенах моего сердца.
+++
Последующие несколько дней – может быть неделю, может быть больше, - мы с Брендоном провели вместе. То ли я стал таким же ненормальным, как и он, то ли он вдруг оказался не таким чокнутым, как мне казалось раньше.
Но я даже не успевал об этом думать.
Мы уезжали с ним на окраину города, выезжали на шоссе и ехали из одного штата в другой, засекая время, чтобы узнать, в какой из них быстрее попасть.
Как правило, каждый вечер заканчивался в новом дорогом клубе, где мы курили марихуану, танцевали и целовались, освещённые неоновым светом, пока не уставали до такой степени, что буквально засыпали на ходу.
Обычно дальше поцелуев дело не заходило, но пару раз мы таки запирались в кабинке туалета, не выдерживая эмоционального и гормонального давления и, запустив руки друг другу в джинсы, быстро избавлялись от накопившегося напряжения.
+++
Я не помню, как добрался домой, но утром я проснулся в своей постели. Во рту осел горьковатый привкус, и я поморщился. Сознание окутывала дымка похмелья, хотя, если верить моей памяти, накануне я не проглотил ни капли спиртного.
Чистя зубы, я заметил засос на шее в отражении зеркала и довольно ухмыльнулся. Воспоминания были ещё свежи, и по моему телу невольно пробежала приятная нега: губы Брендона на моей коже, особый, присущий только ему запах и наше учащённое дыхание, до сих пор вызывало у меня головокружение, стоило мне задуматься об этом чуть подольше.
Но пора отвлечься и попробовать разложить по полочкам всё, что на данный момент происходит в моей жизни, потому что не далее, как неделю назад я думал, что я с ней распрощаюсь, и на этот раз навсегда.
Итак, Брендон. Сумасшедший суицидник, не знающий тормозов.
Я задумался: и это всё, что я о нём знаю? Я дважды рисковал из-за него жизнью, целовался до умопомрачения, курил травку и не спал ночи напролёт, рассекая по дорогам страны, но он так и остался для меня загадкой. Я не знаю о нём ровным счётом ничего: чем он занимается, что любит, что не любит, из какой он семьи, как получилось, что он три раза пытался покончить с собой.
Мне было бы всё равно, кто он такой, если бы ноющее, томительное ощущение в районе сердца, которое закрадывалось глубже и разрасталось до необъятных размеров. Мне казалось, что я слабею от одной мысли о нём. Я хотел держать его за руку, я хотел дышать в унисон с ним.
Размышляя таким образом, я пришёл к выводу, что пора узнать о Брендоне побольше. Возможно,
часть информации я смогу добыть в клубе, и поэтому я собрался и тем же вечером направился в White S-Club.
Three